Мрачный Жнец: странные танцы со смертью.

Ты мог бы жить богато или бедно, быть красавцем или уродцем, глупцом или мудрецом, но конец твой неотвратим…Безжалостная смерть не ведает границ, со смертью не шутят. Это смерть шутит со всеми, пляшет на погостах, скалит зубы и машет костлявыми руками.

Танцы в объятиях смерти

Танцы в объятиях смерти

Смерть в Европе неопрятна, ходит в истлевшем саване или, в лучшем случае, заявляется на порог жизни в черном балахоне. Она может разъезжать на коне или в телеге, стреляя в людей из лука. Она правит бал, она триумфатор.

В руках у Смерти меч, коса, песочные часы, иногда гроб на привязи. В каждой стране смерть представляют по-своему. Влияют на это и традиции, и язык. Так, в Англии и Германии смерть мужского рода — Мрачный Жнец, скелет, всадник, победитель.

Он не прочь позаигрывать с красавицей-девицей, но шутки его грубы и холодны. Да и незачем мертвецу думать о делах амурных, у него другие планы.

Он пришел не из страны, где нет ни времени, ни любви, ни радости, ни покаяния — все это остаётся на земле. Мрачный Жнец приходит внезапно — и скашивает простых людей и королей как ветхие колосья, вырывает их из привычной жизни, тащит плясать с собой, несмотря на слезы, мольбы и отчаяние.

В России, Испании, Франции и Италии смерть женского рода. Впрочем, суть все та же: форма черепа ничуть не смягчается, кости не становятся привлекательнее. Тем не менее, ужас и страх перед смертью давил на европейскую культуру не всегда. Когда-то смерть была неотъемлемой частью жизни. Всякий родившийся должен вырасти и умереть, это так же нормально, как зима после осени.

Человек прощался с домашними, складывал с себя обязанности и засыпал до пробуждения в конце времен. Такую мирную кончину историк Филипп Арьес в своем труде «Человек перед лицом смерти» называет «прирученная смерть». Всё меняется в XII веке. На могилах появляются эпитафии, заказываются заупокойные мессы, умирающий подробно объясняет, как и где его хоронить.

Смирение прежних веков в отношении к смерти подошло к концу, теперь грешные души нуждаются в искуплении. Человек уже не покоится в ожидании воскресения, когда все, кроме отъявленных упырей и злодеев, отправятся в рай. Отныне со смертного одра душа умершего встает в очередь на неизбежный и справедливый суд к Богу.

Здесь есть от чего впасть в панику и заранее умолять о снисхождении, есть от чего просить помощи у живых. Пусть родные и друзья молятся усерднее за того, кто сам молить о милосердии уже не может. Но настоящий смертный ужас Европа узнала в 1347 году, когда в средиземноморские порты прибыли с Востока зараженные чумой корабли.

Эпидемия распространялась с огромной скоростью, люди толпами умирали за считанные дни. Чума двинулась в победное шествие по Европе, а за ней следовали голод, война и смерть — всадники Апокалипсиса, эти неспешные глашатаи конца жизни не ездят поодиночке.

Истощённые люди были бессильны перед болезнью, масштабы бедствия росли. Деревни горели, города не вмещали всех нуждающихся в укрытии. Трупы по много дней валялись непогребенными, живые неупокоили своих мёртвых, их попросту некому было хоронить.

В живописи и словесности того времени царит один сюжет: пляска смерти. Ее называли Totentanz в Германии, danse macabre во Франции, danza de ia muerte в Испании. Вереницу людей ведут веселые скелеты, некоторые из них играют на музыкальных инструментах, у гробов поднимаются все новые жуткие плясуны в развевающихся саванах.

За смертью следуют плачущие дети, женщины, короли, законники, кардиналы и сам папа, уличные музыканты, бродячие торговцы, благородные дамы и рыцари — никто не может избежать участия в мрачном карнавале. Первые картинки с вереницами плясунов пришли из немецкого города Вюрцбурга в 1350 году, и с тех пор кружили по всем странам.

Популярность этого сюжета связана с его универсальностью и некоторой садистской справедливостью: ты мог жить богато или бедно, быть красавцем или уродцем, но конец твой неотвратим.

Картинки охотно раскупали, ими украшали рукописи, фрески с вереницами плясунов сохранились на зданиях. Иногда рисунки сопровождались стихами: покойники жаловались, что их надежды и мечты пошли прахом, им уже не исправиться, смерть подсекла их косой, и впереди только Страшный Суд. А ее величие Смерть либо дула в дудку и колотила в барабан, либо невозмутимо возглавляла процессию. Ее посланники-скелеты смиряли сопротивляющихся, вовлекая их в строй.

Не вполне понятно, откуда пошло слово «макабр». Возводят его то к арабскому maqabir (гробы), то к ветхозаветным воинам Маккавеям, либо Крестоносцы завезли это слово, или еще какими путями оно пришло в Европу — да это уже неважно. Слово прижилось — и понеслись сплошные «данемакабры».

Кстати, слово danse в Средние века означало помимо танца, еще драку и бойню. Итак, смерть перестала быть чистой и честной. На смену строгим каменным гробницам и благообразным статуям пришло отвратительное месиво обнажённых тел, вздутых, лопнувших, истекающих сукровицей и гноем, с разверстыми внутренностями, где кишат черви.

Такова она, смерть, которой не избегнет никто. Нельзя сказать, что средневековье прежде не видало трупов или пугалось «тишайших мест». На кладбищах в те времена было людно, тут жили, гуляли, торговали, в том числе собственным телом, и даже пекли хлеб.

Никого не смущали груды костей из разрытых могил, тяжёлый запах и трупы, ожидающие погребенья. Но именно во времена чумных пандемий человечество по-новому увидело страшную картину пляшущей и хохочущей смерти — и с тех пор так и не оправилось от шока. Тут уж не до смеха — ты жалок и бессилен перед всесокрушающей поступью Смерти, и куда она поведёт грешников — это уж ее дело. И здесь уже неважно, сыт ты или нищеброд, шут или король.

читайте на хронокод.ру :

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

ХроноКод.ру 2015 © 2018. Блог альтернативной истории и паранормальных гипотез.
Frontier Theme